БАКУ: НАЧАЛО ДЕВЯНОСТОГО

От редакции. Ранее сайт Общества Русско-Арцахской дружбы неоднократно обращался к теме массовых погромов в столице Азербайджанской ССР – преступления без срока давности. В продолжение этой тяжёлой и трагической темы публикуем подготовленную по «горячим следам» событий статью генерал-майора юстиции В. Провоторова. Несмотря на ряд забытых ныне фразеологических оборотов, обусловленных конкретными обстоятельствами места и времени (Советский Союз ещё существовал), предлагаемый вниманию читателей материал содержит немало сведений о действиях вооружённых боевиков «Народного Фронта Азербайджана», возведённых в этой стране в ранг национальных героев. В заключительной части статьи приводится список погибших от рук экстремистов советских военнослужащих.

Январские трагические события, происшедшие в Азербайджане и его столице в нынешнем году, начались с массовых хулиганских бесчинств в приграничных районах. В первых числах месяца экстремисты учинили разгром государственной границы на протяжении 169 км, нанеся ущерб в более чем 5 млн. рублей. На главных виновников возбуждено уголовное дело. Спустя две недели совершилось еще более страшное преступление: при попустительстве органов милиции были убиты и растерзаны 56 человек армянской национальности. Затем вспыхнули погромы и грабежи квартир тех, кто был вынужден покинуть Баку (всего 700). В других городах, например в Ленкорани, Нефтечале, Джалилабаде, представители Народного фронта Азербайджана (НФАз) фактически отстранили законную власть от руководства, чем еще больше усугубили взрывоопасную обстановку, что привело к новым беспорядкам и преступлениям. Все случаи противоправных действий тщательно расследуются. С этой целью привлечено более 200 работников союзных и республиканских органов прокуратуры, КГБ и МВД. Вместе с тем Верховным Советом Азербайджанской ССР, а также различными организациями создано (как бы в противовес официальному следствию) немало всевозможных комиссий из представителей различных движений и объединений, в том числе и лидеров НФАз. Каждая из них преследовала одну цель – подтасовка и фальсификация фактов, стремление переложить вину за случившееся в Баку кровопролитие исключительно на Вооруженные Силы. Последним, чтобы окончательно очернить их, приписывается преднамеренная слепая жестокость в действиях, связанных с объявлением чрезвычайного положения и вводом войск в столицу Азербайджана. Причем ввод войск фальсификаторы называют не иначе как вторжением.

Автор этих строк знает о многих фактах, описываемых здесь, не понаслышке и не из последних уст. Начиная с 20 января, он более месяца находился в столице Азербайджана, организуя работу группы военных прокуроров и следователей (25 офицеров), а также координируя их взаимодействие с основной следственной бригадой, руководимой представителем следственного отдела КГБ СССР. Пришлось попадать и под обстрел боевиков, которые вели прицельный огонь по военнослужащим.

Массовый опрос военнослужащих, проводившийся в ходе расследования, задокументированные показания непосредственных участников событий позволяют сделать вывод о том, что лидеры НФАз, его экстремистское крыло заблаговременно готовились к захвату политической власти в Баку и других населенных пунктах республики.

Осознавая значимость овладения ключевым административно-политическим центром, которым является столица Азербайджана, эти силы заблаговременно (практически сразу же после отмены особого положения в ноябре 1989 г.) приступили к совершенствованию тактики своих действий, созданию подпольных структур вооруженных формирований – так называемой «Освободительной армии».

Серьезная трансформация в этот же период произошла в руководящих органах НФАз, где интеллигенция, создавшая это неформальное республиканское объединение в помощь перестройке, была оттеснена на задний план, а главенство взял в свои руки «Штаб национальной обороны».

Используя вывеску НФАз, «Штаб» стал готовить свои «вооруженные силы» – так называемых боевиков, которые были сведены в отряды численностью 20-30 человек, жёстко управлялись, имели инструкторский состав и нацеливались на действия в строго обозначенных районах, установленных зонах влияния. Последующие события показали, что вооруженные формирования были созданы в морском пароходстве, на Каспнефтегазфлоте, в таксопарках с привлечением транспорта медучреждений и маршрутных такси.

Заблаговременно отрабатывалась система связи и выискивались средства усиления вооруженных группировок в тех районах, где наличных сил могло не хватить для достижения конечных целей. Уже в первых числах января 1990 года велась разведка режима и повседневной деятельности войск, системы караульной и внутренней служб. Зафиксированы неоднократные попытки знакомств представителей НФАз, боевиков с военнослужащими с целью приобретения у них оружия, например в артиллерийской и ракетной частях, караулах, на складах вооружения, а также множественные контакты на дорогах Баку – Перекишкюль, Гюздек и др.

Солдатам при этом предлагалась сумма от 500 рублей (в начале января) до 5 и даже 25 тыс. рублей – по мере нарастания напряженности. С такими предложениями обращались и к приписникам, прибывавшим в Баку для усиления воинского гарнизона накануне и в ходе введения чрезвычайного положения.

По сути, маскировка лидерами НФАз их подлинных целей и задач была сброшена после событий, происшедших в Баку 13 января. Теперь их основные усилия стели откровенно направляться на то, чтобы нейтрализовать действия МВД республики, проверить свои возможности организации массового террора, раздробления и торможения концентрированных действий правоохранительных органов многочисленными акциями насилия в различных районах города. Следует отметить, что своего экстремисты добились. Части МВД республики оказались неспособными предотвратить случаи вандализма и разбоя, поскольку была парализована морально-психологическая готовность милиции и руководства республики оказать достойный отпор насилию.

Отчетливо сознавая, что воины армии, руководствуясь гуманными соображениями, не останутся безучастными к противоправным действиям экстремистов, лидеры НФАз., начиная с 16 января организовали блокирование воинских частей, военных училищ и городков, Краснознаменной Каспийской военной флотилии (ККФ), мест компактного проживания офицеров и прапорщиков, подъездных путей к аэродромам.

Спустя два дня Народный фронт Азербайджана фактически ввел в Баку противозаконное чрезвычайное положение. Боевое ядро НФАз. осуществляло на свой манер контроль за транспортной пропускной системой, телефонной, в том числе международной связью, работой (срывало её) государственных учреждений. С подачи лидеров «Фронта» на митингах объявлялось о создании «Освободительной армии» во главе с Э. Мамедовым. Сам же «командующий» хвастливо заявлял, что решением НФАз. ему было присвоено звание «полковник».

Узнав, что в город стали прибывать части внутренних войск, лидеры Народного фронта провели массовую акцию по вовлечению горожан в кампанию гражданского неповиновения, используя лживые лозунги о том, что военнослужащим поставлена задача уничтожать азербайджанское население в отместку за армянские погромы.

Словесным, моральным и физическим оскорблениям подвергались офицеры Бакинского гарнизона: П.Е. Рытов, А.И. Берестов, В.И. Латышев, жены военнослужащих Н.Я. Бабушкина, В.И. Воробьева, С.П. Кузьмина, С.И. Сокольникова и многие другие. Например, только с 22 по 28 января на квартиры офицеров различные хулиганствующие и экстремистские элементы звонили около 200 раз, требуя освободить жилплощадь и покинуть Баку. Семьи военнослужащих капитана медслужбы В.К. Быстрова и лейтенанта Р.И. Белоконя захватывались в качестве заложников.

Об истинных целях НФАз., его «военного руководства» свидетельствует личная встреча генерал-майора В.Л. Соколова с «командующим» Э. Мамедовым. Последний выдвинул ультиматум о выводе войск, подчеркнув, что армия должна выполнять свои внешние функции, а не роль жандарма. «Мы требуем, – заявил он, – чтобы солдаты не стреляли в народ». На вопрос, кто сказал, что армия собирается стрелять в народ, «командующий» внятного ответа не дал. Генерал-майор Соколов потребовал от Мамедова дать команду на разблокирование военных городков, так как это нарушает повседневную жизнедеятельность частей: не позволяет подвозить продукты питания, воду и горячую пищу, организовывать гарнизонную службу, унижает честь и достоинство Советской Армии. Но тот отказался пойти навстречу и выполнить справедливое и законное требование.

Кроме того, Мамедову были заданы вопросы: зачем ведётся разведка военных городков и с какой целью были захвачены на станции выгрузки Зазалы 4 танка, а также два офицера – полковники Тяпков и Брославский? «Но я же дал команду, чтобы возвратили танки и освободили полковников», – с издёвкой ответил «командующий». Объяснить же цели как этих, так и других не только провокационных, но впрямую враждебных действий экстремистов-боевиков [он] не смог. Так, последние 19 января захватили радиостанцию, похитив при этом блоки и документы, а также оружие. В ходе отражения налета получил ранение начальник связи танкового полка майор Корчагин. Мамедов же, сославшись на неинформированность, ушёл от ответа при обсуждении и этого случая.

Уже с 19 января во многие военные городки практически невозможно было пройти. Все прилегающие улицы запрудили грузовики, автобусы, наливные цистерны с горючим и сжиженным газом.

Также были блокированы участки магистралей города на пути к аэропорту и въездах в город. На баррикадах и крышах окружающих военные городки домов, в том числе и административных зданий (Министерства автомобильного транспорта, Центра АСУ, ЦСУ и др.), в открытую стали появляться вооруженные автоматическим оружием, в том числе и пулеметами, боевики. А на балконах этих зданий устанавливались прожекторы и фонари. Они включались с наступлением темноты, и всю ночь их направленный свет освещал территорию городков, вокруг которых группы людей толпились круглосуточно. Многочисленные наблюдения за подобными акциями позволяют сделать вывод о том, что экстремисты проявили как ухищренную тактику, так и изуверскую сущность преступников. К примеру, на ближних подступах к блокам-«баррикадам» размещались в автобусах женщины и дети, за ними – толпа возбужденных молодых людей, нередко пьяных и, как можно предполагать, употребивших наркотические средства. И вот за таким «живым щитом» укрывались вооруженные боевики, «командиры» и «инструкторы». Подобная схема построения «боевых порядков» наблюдалась практически повсеместно.

В этот же период был полностью блокирован фарватер для выхода кораблей ККФ судами Каспнефтегазпрома, действия которых управлялись с теплохода «Оруджев», где базировалось руководящее ядро НФАз., его «штаб». Последний, используя судовую радиостанцию, четко реагировал на все изменения в обстановке и отдавал соответствующие распоряжения Сосредоточенные силы боевиков блокировали гражданский аэропорт (его работа была полностью парализована). Даже прилетающие из отпуска военнослужащие в город не пропускались и высаживались насильно из любого вида транспорта. Задерживались следовавшие в места несения службы машины с составом караулов, а во второй половине дня – любые, даже обеспечивающие жизнедеятельность и госпитализацию больных. Стали избиваться военнослужащие возле своих домов, обыскиваться при выходе за КПП частей.

В условиях, когда шло откровенное унижение армии, повсеместно предпринимались попытки обратиться к людям на блоках – «баррикадах» с призывом к разуму, с просьбой разойтись и не чинить препятствий войскам, которые будут разблокировывать военные городки и подъездные пути к ним. К примеру, с такой речью в 11 часов 19 января выступил политработник генерал-майор Н.Ф. Зубков. Суть его обращения сводилась к тому, чтобы люди разошлись по домам, не подвергали свою жизнь опасности, увели женщин и детей, не применяла оружия в ответ на действия войск по разграждению подъездных путей к военным городкам. В это время появилась группа руководства НФАз., которая провела оперативный инструктаж «командиров» и «инструкторов» боевиков. После этого в толпе началась настоящая истерия. Открыто демонстрировались оружие, бутылки с зажигательной смесью, самодельные взрывчатые устройства. Боевики стали наращивать силы, занимая господствующие возвышения, места, удобные для обстрела военного городка, крыши и балконы прилегающих зданий.

С 15 часов развернулись мероприятия по окончательному блокированию КПП и подъездных дорог. Последние буквально «забивались» автомобилями, груженными камнем, щебенкой, железобетонными плитами, нефте- и газоналивным транспортом. Практически военные городки оказались в полной осаде по всему периметру, к ним нельзя было пробиться даже в одиночку.

После принятого министром обороны СССР решения на разблокирование военных городков, дорог и магистралей, ведущих к военным объектам, войска действовали грамотно и четко, проявляя высокий гуманизм, мужество, самоотверженность. Так, выход бронегрупп одной из частей осуществлялся не со стороны КПП, где имелись наибольшие скопления людей, а в другом месте, через пролом в заборе, который протаранили танками. При этом никаких жертв среди мирного населения допущено не было. Солдаты, в основном из приписного состава, приступили к разградительным работам. В ответ боевики открыли массированный огонь по личному составу. Шквал огня обрушился и на военный городок, где в палатках располагались люди. Не секрет, что местное население знало о расположении в военном городке частей и подразделений. Следует отметить особо, что по медбату велся наиболее интенсивный огонь. О каком милосердии в этом случае со стороны боевиков может идти речь? Подверглись обстрелу, о чём свидетельствуют многочисленные пробоины в зданиях именно со стороны города, и жилые дома офицерского состава. Солдаты же стали отвечать огнем только после того, как среди них появились убитые – старший сержант запаса Б.П. Гамарцев, старший сержант С.Н. Пятаков и другие. Уже в первый дань, а точнее в первые минуты после начала разграждения, погибло несколько военнослужащих СА и ВВ МВД, а также жена военнослужащего.

Огонь вёлся войсками не по толпам населения, как это хотят представить лидеры НФАз., а только в ответ на огонь боевиков и снайперов, расположившихся на крышах зданий и балконах. И всё же, когда на балкон, откуда вел огонь снайпер, боевиками была вытолкнута женщина с ребенком, ни одна солдатская пуля в ту сторону не полетела.

Разумеется, при этом нельзя полностью исключать возможность гибели отдельных невооруженных граждан, так как шёл настоящий бой и сохранить психологическую устойчивость, не допустить случайного выстрела было практически невозможно.

Оперативно оценив обстановку, командиры подразделений и частей с целью исключения гибели невинных людей изменили тактику борьбы с боевиками и снайперами. Были созданы мобильные группы по их захвату, которые, действуя расчётливо и профессионально, проникали на чердаки зданий и вели одиночный огонь только в ответ на стрельбу экстремистов. Боевики и после прорыва заграждений не отступили. Члены новых бандитских групп, мобильно перебрасываемых с различных концов города, стреляли уже в каждого военного, кто попадал в поле их зрения.

О вероломстве и подлости экстремистов свидетельствует и другой неопровержимый факт, подтвержденный данными судмедэкспертизы: пять военнослужащих, погибших в эти дни, были убиты в спину, практически в упор, когда они зачаливали технику из блоков-«баррикад» для ее растаскивания танками и тягачами.

О применении военнослужащими оружия, тем более массовом, против мирного населения не может быть и речи. Всё это провокационные выдумки. В самых сложных ситуациях воины проявляли выдержку и самообладание, зачастую, оберегая граждан, подставляли себя под удар. Убедительным примером того могут служить действия воинов-десантников под командованием офицера Ю.А. Наумова. Встретив мощное заграждение при въезде в Баку с южного направления, они взяли его атакой в пешем строю. Притом без единого выстрела, захватив более 70 вооруженных боевиков, которые вели по личному составу массированный огонь. Другая же часть, выдвигавшаяся со стороны военного аэродрома, израсходовала при прорыве в город лишь 258 патронов, о чем имеется соответствующий акт, при стрельбе вверх, из открытых люков БМД (боевая машина десанта) для разгона организованных групп боевиков. Даже дилетанты в военном деле поймут, что, ведя огонь из открытых люков, сразить людей перед войсковой колонной невозможно, могли быть убиты лишь те, кто был на крышах высотных домов.

Экстремисты же использовали изуверские методы борьбы. Например, разогнав тяжелые груженые автомобили и направив их в колонны и цепи солдат, они выскакивали из набирающих скорость грузовиков. Разливали и поджигали нефтепродукты, а также завалы из предварительно облитых нефтью, бензином и мазутом автопокрышек, забрасывали людей и технику бутылками с зажигательной смесью, самодельными и боевыми взрывчатыми устройствами.

Потерпев поражение в столкновениях 20 января, экстремисты перешли к акциям террора практически по всему городу: обстреливали посты и передвигающиеся колонны, отдельные машины. Производился активный обстрел войсковых нарядов из машин, в том числе и с символикой медицинской скорой помощи.

И впоследствии экстремистские силы использовали все возможное для развязывания террора в отношении военнослужащих. Так, в Баку неоднократно осуществлялись наезды автомобилей на солдат и офицеров. Например, автомобилем ГАЗ-24 без номерных знаков преднамеренно сбит военнослужащий внутренних войск; двое солдат и сержант морской пехоты получили тяжелые увечья от наезда на них, совершенного умышленно водителем автомобиля ЗИЛ-130.

Не менее рьяно и жестоко препятствовали экстремисты возвращению к месту жительства воинов запаса, хотя сами же добивались принятия решения об их выводе из Баку и Азербайджана, Колонны автомашин, которыми те доставлялись на аэродромы, постоянно обстреливались, в результате чего вновь лилась человеческая кровь. Только 22 и 23 января погибли три человека из числа убывающих.

В этот же период имели место случаи гибели и ранений тех, кто обеспечивал эвакуацию семей военнослужащих, и пожелавших выехать граждан из числа русскоязычного населения. Причём в ходе обстрела мирных колонн ответный огонь не открывался, чтобы не усугублять обстановку и не подвергать излишней опасности женщин и детей. Более того, для уменьшения угрозы жизни последних их разместили в центре кузовов машин, а боковые места заняли воины, прикрыв эвакуируемых своими телами.

Бесчеловечная сущность антинародных сил проявилась и в их действиях на море. Как уже упоминалось, 19 января для заграждения фарватеров около 50 единиц судов Каспморнефтефлота сосредоточилось в Бакинской бухте. Тем самым были грубо попраны международные правила мореплавания, вследствие чего создалась реальная угроза судоходству в бухте и вблизи нее. Эти действия, которые международное морское право квалифицирует как преступные, совершались осознанно, злоумышленно. 21 января заместитель главкома ВМФ адмирал В.В. Сидоров, приняв делегации Капитанов гражданских судов, пытался разрешить конфликт мирным путем. В ответ на это «делегаты» заявили, что они не допустят выхода в море кораблей флотилии, в случае попытки экипажей последних освободить фарватеры подожгут нефтеналивные суда и резервуары с нефтепродуктами на берегу.

Членов делегации предупредили, что гидрографические суда (ГС) флотилии будут вывозить эвакуируемых женщин и детей. Капитаны не возражали против этого, но когда гидрографы вышли в бухту, суда Каспморнефтефлота напали на них. И это при том, что оперативный дежурный флотилии сообщил на теплоход «Оруджев» о выходе двух ГС из бухты. Это сообщение передали в 17 часов 21 января и только спустя сутки получили ответ, причем отрицательный. Наконец после сорокаминутных радиопереговоров «Оруджев» дал добро на выход ГС и спустя десять минут они отошли от пирса.

Но их спокойный ход был кратковременным. Вслед за ними снялся с якоря «Нефтегаз-10» и полным ходом устремился к ГС. Дежурный успел оповестить командиров гидрографических судов, и те, увернувшись от тарана, вернулись в базу. Вторично они вышли в море уже под охраной артиллерийского катера.

Но распалившихся экстремистов уже трудно было остановить. Не помогло и то, что даже многие их «союзники» – капитаны судов, участвующих в блокаде фарватера, – пытались предотвратить преступную акцию. Увидев, что «Нефтегаэ-10» намерен таранить ГС, они возмущенно кричали по радио: «Это провокация!.. Нельзя идти на таран!..»

Между тем с «Оруджева» поступила команда: «Назначенным судам выйти на таран!» И экстремисты выполнили ее. Не остановило их ни предупреждение о том, что в случае опасного сближения по преступникам будет открыт огонь, ни предупредительные выстрелы в воздух. Только мастерство командира ГС спасло 167 человеческих жизней, хотя судно получило значительные повреждения. И все же провокация на море этим не закончилась. В 21 ч 07 мин того же дня было перехвачено радиосообщение судну «Баба-заде», в котором извещалось, что капитану этого судна поставлена задача «взять заложников», т. е. захватить два ГС и артиллерийский катер.

Безответственную акцию удалось предотвратить решительными действиями военных моряков.

Несмотря на провокации и жестокое отношение к себе, воины проявили образцы выдержки и великодушия. Убедительным примером того является освобождение Морского вокзала и судна «Оруджев», где сосредоточивались активисты НФАз. При этом последние не имели потерь, в то время как от их автоматно-пулеметного огня (его вели с судов «Водолей-4», «Нефтегаз-30», «Сухона») пострадали в разной мере многие воины-десантники (…).

Лидеры НФАз., ввергшие народ в кровопролитие, не пострадали и в других местах, где велись боевые действия. Они предпочли укрыться от ответственности перед согражданами и законом, кто в отдаленных районах республики, кто в других городах страны. Скрылся, к примеру, один из самых непримиримых и воинствующих лидеров экстремизма – Н. Панахов, за которым тянется след преступной деятельности с 1988 года.

Выдвигая националистические лозунги, «республиканцы» типа Панахова лицемерили. Их главная цель – нагнетание страстей и захват власти, а не решение межнациональных вопросов. Например, блокируя и обстреливая территорию и здания Бакинского высшего общевойскового командного училища (БВОКУ), они даже не пожелали взять в расчет то, что значительное число курсантов – лица коренной национальности. Находясь в плену непомерной амбиции, ослепленные ненавистью, они вели массированный огонь по «объекту», не разбирая «своих» и «чужих». Такая же ситуация сложилась и в других местах, где от рук взбесившихся земляков получили ранения воины-азербайджанцы прапорщик Т.С. Саламов, рядовой М.А. Газиев и другие, а старший прапорщик О.С. Ахундов и рядовой М.С. Мемедов были убиты. Считалось: кто в военной форме, тот экстремистам враг, поскольку мешает осуществлению их властолюбивых и мафиозных планов.

После событий 20 января длительное время распространялись и поддерживались слухи о десятках тысяч погибших от рук «фашистской армии» (имелась в виду Советская Армия), о том, что трупы их затоплены в море, в том числе и на судах, баржах, захоронены тайком на острове. Все это, разумеется, наглая ложь. Ну а ярлык «фашистов» больше подходит к тем, кто поднял руку на перестроечный процесс, на демократию.

Таким образом, анализ происходящих событий позволяет сделать следующие выводы:

1. Количество оружия, изъятого у экстремистов, а также организация его массового производства на ряде предприятий свидетельствуют о широкомасштабной кампании лидеров НФАз., стремившихся достичь своих конечных целей (захвата власти и ликвидации социалистических завоеваний) вооруженным путем.

2. Доподлинно установлено, что в случае промедления действий войск планировался и готовился на 14 часов 20 января городской митинг, на котором было бы объявлено о низложении конституционной власти и приходе к руководству республикой экстремистов крайне правого крыла НФАз.

3. Выступления боевиков носили откровенно антиармейский агрессивный характер и имели целью сломить морально-психологическую готовность войск, помешать им в защите конституционных устоев в республике; проводилась активная работа по склонению на свою сторону военнослужащих из числа лиц коренной национальности. Ставка делалась именно на то, что удастся добиться выступления с оружием в руках солдат-азербайджанцев, подчинить своему влиянию прапорщиков местной национальности, ведающих складами с вооружением, и посеять сомнения и колебания в среде офицеров, представлявших Азербайджан в Вооруженных Силах. Антиармейская направленность в действиях экстремистских сил проявилась и в том, что в ходе событий осуществлялось самовольное заселение квартир военнослужащих. По далеко не полным данным, только в Баку таких фактов вскрыто 105; 7 офицерских квартир разграблено и 7 сожжено, полностью уничтожены огнем крыши двух домов офицерского состава.

4. Попытка противопоставить армию народу носила также явно дискредитирующий Вооруженные Силы характер. Бросив на блоки и завалы женщин и детей и открыв огонь по солдатам за их спиной, экстремисты стремились спровоцировать массовое применение оружия армией для расстрела мирного населения, чтобы полностью оправдать свои грязные цели, разбой и насилие. До сих пор местные жители подвергаются давлению и запугиванию со стороны экстремистов. Сорван учебный процесс в двух высших военных училищах Баку в результате выезда из города преподавателей из числа гражданских лиц. Возникла угроза планомерному комплектованию первого курса училищ.

О подлинном же авторитете армии, несмотря на усилия НФАз. ее дискредитировать, свидетельствует иной пример. В Джалилабаде на собрании партийно-хозяйственного актива, уже после 20 января, секретарем райкома, председателем райисполкома и начальником РОВД был избран (один в трех лицах) командир десантного полка подполковник В. И. Орлов.

5. Группы военной организации НФАз., уйдя в подполье, видимо, готовят новые выступления против законной власти и армии.

6. Утверждения о массовом терроре, развязанном армией, несостоятельны. В дополнение к уже приводимым фактам следует добавить и то, что за все это время, как в результате прямого воздействия боевиков, так и при сопутствующих обстоятельствах, вызванных чрезвычайным положением, погибло 38 военнослужащих.

СПИСОК ВОЕННОСЛУЖАЩИХ, ПОГИБШИХ ОТ РУК ЭКСТРЕМИСТОВ В БАКУ В ЯНВАРЕ - ФЕВРАЛЕ 1990 ГОДА*

* Кроме перечисленных жертв экстремизма погибло еще девять военнослужащих. Хотя в их смерти нет прямой вины экстремистов, но последние своими преступными действиями создали ситуацию, способствовавшую гибели и этих людей.

19 января

1. Старший сержант Сергей Николаевич ПЯТАКОВ; погиб от ранения в голову.

2. Старший сержант запаса Владимир Пантелеевич ГАМАРЦЕВ; погиб от ранения в голову и грудь.

3. Рядовой Александр Юрьевич КУЗИН; погиб от ранения в голову.

4. Рядовой Сергей Григорьевич РОГАЧЕВСКИЙ; погиб от ранения в голову.

20 января

5. Капитан Александр Владимирович МАЛЕЕВ; погиб от ранения в голову.

6. Старший прапорщик Олег Сулейманович АХУНДОВ; погиб от ранения в живот.

7. Прапорщик Петр Степанович ЦЕСОРУК; погиб от ранения в живот.

8. Старший сержант запаса Олег Сергеевич СОБОЛЕВ; погиб от ранения в голову.

9. Младший сержант запаса Александр Ермолаевич РУСЛАНОВ; погиб от ранения в голову.

10. Рядовой Василий Васильевич КОВАЛЕВ; погиб от многочисленных ранений, в том числе в голову и шею.

11. Рядовой Александр Владимирович ЛУКЬЯНОВ; погиб от ранения в живот.

12. Рядовой Сергей Зиновьевич ОЛЕЙНИК; погиб от ранения в грудь и живот.

13. Рядовой запаса Игорь Ефимович РЕДЬКО; погиб от ранения в голову.

14. Рядовой Андрей Михайлович ТАРАКАНОВ; погиб от ранения в голову.

22 января

15. Рядовой запаса Павел Анатольевич БОРИСОВ; погиб от ранения в голову.

23 января

16. Рядовой Ярослав Алексеевич БАКУЛЕНКО; погиб от ранения в голову.

17. Рядовой Михман Сасибали оглы МАМЕДОВ; погиб от ранения с голову.

24 января

18. Сержант Евгений Геннадьевич ГОЮСАН; погиб от ранения в грудь и живот.

25 января

19. Старший лейтенант Александр Владимирович КОНОПЛЕВ; погиб от ранения в голову.

20. Лейтенант Александр Николаевич АКСЕНОВ; погиб во время доставки в госпиталь от потери крови после тяжелого ранения в ногу.

21. Рядовой Сергей Борисович ЛУНИН; получил множество ран, скончался в госпитале.

27 января

22. Рядовой Евгений Геннадьевич БОГДАНОВ; погиб от ранения в грудь, найден в колодце.

29 января

23. Рядовой Владимир Николаевич ГОРБОНОСОВ; погиб от ранения в голову.

24. Рядовой Григорий Григорьевич ПЛЮЩАЙ; погиб от ранения в живот.

1 февраля

25. Курсант Андрей Петрович КУЛЕШОВ; смертельно ранен в грудь 22 января при эвакуации семей военнослужащих, скончался в госпитале.

4 февраля

26. Рядовой Борис Ефимович КОЗЛОВ; погиб от ранения в живот.

7 февраля

27. Рядовой Александр Викторович СЕМИН; погиб от ранения в голову.

9 февраля

23. Майор Владимир Алексеевич ХАРИТОНОВ; погиб от ранения в голову, скончался в госпитале.

11 февраля

29. Младший сержант Озумбат Хасанович ДЖУМАЕВ; погиб от ранения в голову, которое было получено во время патрулирования (стреляли из окон).

В заключение еще раз отмечу, что участие войск в мероприятиях после установления чрезвычайного положения в Баку было вынужденным и необходимым, причём спровоцированным антигуманными и антидемократическими действиями экстремистов-отщепенцев. Только вмешательство воинских подразделений при бездействии правоохранительных сил республики сумело предотвратить более тяжелые последствия, гибель тысяч ни в чем не повинных людей.

Генерал-майор юстиции В.Г. ПРОВОТОРОВ

Источник: Военно-исторический журнал, 1990, № 7.